а кроме того, его отношение к императору никоим образом не улучшилось. Генриху VI окончательно ссориться с Ричардом совсем не хотелось. Поэтому он, убедившись в провале своей затеи, вскоре вернул пленника назад ко двору, который тогда находился в Хагенау. Щадя самолюбие императора, все решили объяснить вторичную перемену его позиции дипломатическим искусством Гийома де Лоншана. Изгнанный из Англии, лорд-канцлер в конце концов перебрался в Германию, поближе к своему господину, и тут же включился в борьбу за его освобождение.
Пойдя на поводу у епископа Бовеского, ярого врага Ричарда Львиное Сердце, император избрал неверный путь и теперь клял себя за столь досадную промашку. Чтобы как-то компенсировать своему пленнику причиненные ему неудобства, Генрих VI согласился освободить короля Англии сразу после выплаты 70 тысяч марок и предоставления заложников в качестве обеспечения остальной суммы. Ричард Львиное Сердце отправил в Англию с верным Гийомом де Лоншаном еще одно письмо, написанное им 13 апреля 1193 года и адресованное Алиеноре Аквитанской:
Ричард, Божией милостью король Англии, герцог Нормандский и Аквитанский, и граф Анжуйский, Алиеноре, той же милостью королеве Англии, его дражайшей матери, и его юстициариям, и всем его верным, по всей Англии живущим – привет.
Да будет известно всем вам, что после того, как нас покинули наши возлюбленные слуги достопочтенный Хьюберт епископ Солсберийский и Уильям протонотарий церкви Святой Марии, к нам прибыл наш дражайший канцлер Гийом епископ Илийский. Он честно принял участие в переговорах между владыкой императором и нами, и результатом стало то, что из замка Трифельс, в котором нас держали, мы прибыли на встречу с императором в Хагенау, где мы были с почетом приняты императором и всем его двором. Владыка император и госпожа императрица почтили нас многими и разнообразными дарами; а что особенно важно, нас с владыкой императором связали взаимные нерасторжимые узы дружбы, так что каждый из нас обязан помогать другому против всех живущих в отстаивании и удержании своих прав.
Но мы остаемся с императором, пока не будут завершены некоторые его и наши дела и пока мы не заплатим ему семьдесят тысяч марок серебром. Поэтому мы просим вас и заклинаем клятвой, которую вы давали, подойти со всей тщательностью к сбору этих денег. И вы, наши юстициарии, которые поставлены выше всех в нашем королевстве, подайте пример другим, почетно и благородно оказав нам помощь вашими собственными средствами и дав нам в два раза больше, чем смогут одолжить другие. Так вы подадите пример другим нашим верным. Также все золото и серебро из церквей вы должны принять от прелатов после тщательного пересчета с письменной описью; и вы подтвердите им своей клятвой и клятвой других наших баронов, каких вы пожелаете, что ценности будут полностью им возвращены. Вы также должны получить заложников от всех наших баронов, чтобы, когда наш верный канцлер, чьи дела в Германии близки к завершению, прибудет в Англию, он застал бы этих заложников у нашей дражайшей матери королевы. Он должен отправить их нам без затруднений, как было договорено между нами и владыкой императором, чтобы наше освобождение не задержалось из-за отсутствия заложников и вашей небрежности. Собранные деньги таким же образом должны быть доставлены моей матери и тем, кого она укажет.
Тот, кто быстро откликнется на нашу нужду, найдет в нас друга и воздаятеля в своих нуждах. И нам будет куда более приятно, если кто-то окажет нам помощь в наше отсутствие, чем если бы он оказал вдвое большую помощь в нашем присутствии. Также мы желаем, чтобы имя каждого магната и помощь, которую он оказал, были заверены печатью нашей матери, чтобы мы могли знать, какой благодарностью кому мы обязаны. Знайте твердо – если бы мы были сейчас в Англии на свободе, мы дали бы владыке императору столько же или даже больше денег, чем мы даем теперь, чтобы получить такие соглашения, которые мы получили ныне по милости Господней. А если бы у нас не было бы столько денег на руках, то мы передали бы императору наше собственное тело, пока деньги не были бы уплачены, во избежание того, что сделанное осталось бы незавершенным[274].
Как только Алиенора и юстициарий получили это письмо, они издали указ о введении 25-процентного налога на доходы и движимое имущество как мирян, так и священнослужителей, а также о реквизиции собранной за год шерсти у цистерцианских монастырей, золотой и серебряной утвари из церквей по всей стране. С каждого рыцаря взимался налог в 20 шиллингов.
Повинность по сбору выкупа была наложена не только на Англию. Письма, подобные отправленному Алиеноре, были разосланы Ричардом и по другим владениям с требованием принять аналогичные меры. Деньги и сокровища для выкупа не передавались в казначейство, а хранились отдельно в соборе Святого Павла, скрепленные печатями королевы Алиеноры и Хьюберта Уолтера. Хранителями собранных богатств были назначены Хьюберт Уолтер архиепископ Кентерберийский, Ричард ФицНил епископ Лондонский, Уильям д’Обиньи граф Эранделский, Эмлен де Уоррен граф Саррейский и Генри ФицЭйлвин мэр Лондона.
В ожидании освобождения, счастливо избежав мрачной перспективы заточения в замке Трифельс, Ричард Львиное Сердце жил в Хагенау. Его почти не ограничивали ни в передвижениях, ни связях с остальным миром. Он мог управлять своей империей, вести официальную переписку и даже тайную дипломатию. Ричард рассылал из Германии указы, руководил церковными и светскими назначениями. Его оживленные контакты с верными слугами выбивали почву из-под ног Жана Безземельного и Филиппа Августа, безуспешно пытавшихся перехватить власть у пленного короля.
Но Филипп Август и Жан Безземельный отнюдь не сидели сложа руки в ожидании того часа, когда их враг обретет свободу. Они более-менее успешно спровоцировали беспорядки в трех разных частях Анжуйской империи.
Первый удар был нанесен по Англии. Королевский брат усиленно сеял там смуту, используя неведение значительной части англичан о судьбе короля. Он заявлял во всеуслышание, что Ричард никогда не вернется в Англию. Впрочем, найти достаточное количество сторонников ему не удалось, поэтому пришлось прибегнуть к партизанским действиям.
Валлийские наемники Жана принялись грабить окрестности Виндзора, доходя в своих набегах почти до самого Вестминстера. Верные Ричарду лорды пополнили гарнизоны королевских замков и собрали сильную армию. Они загнали отряды Жана обратно в его опорные пункты Виндзор и Тикхилл, где обложили их как волков в логове. Уильям де Кутанс архиепископ Руанский руководил осадой Виндзора, а Тикхиллом занялись северные лорды во главе с Югом де Пюизе князь-епископом Даремским.
Замки готовы были вот-вот капитулировать, но, на счастье затворившихся в них мятежников, 20 апреля из Германии прибыл Гийом де Лоншан. Его полномочия были подтверждены королем, и ни о каком изгнании речи больше идти не могло. Действуя согласно указаниям Ричарда, Лоншан предложил мятежникам заключить шестимесячное перемирие. Причиной такого неожиданного
